Мое бедное сердце устало
от златой красоты на ветру шелестеть
и упругой струной из металла
от листвы, опадающей наземь, звенеть.
Я на миг, признаюсь, растерялся,
когда осень взяла свой последний аккорд,
когда клин журавлиный собрался
улететь за заслон к небу вздыбленных гор.
Значит, время такое настало,
бабье лето спустилось с прозрачных небес
и своею рукой расписало
напоследок ярчайшими красками лес.
По пути пошепталось со мною,
превратило печаль мою в светлую грусть
и густой разноцветной волною
унеслось в даль полей и лугов. Ну и пусть!
Я остался довольный, но странный,
получив свою долю волнений сполна,
я топчу лист лилово-шафрано-багряный
и ищу бабье лето в лугах дотемна.